май 1969 г.
ПО МОСКВЕ ИСТОРИЧЕСКОЙ
Недавно в центре Москвы открылся филиал Государственного исторического музея — церковь Троицы в Никитниках, редкий памятник архитектуры и живописи XVII века.
“И такими живописными вещьми во странах... землям своим не малу честь приносят”.
Иосиф Владимиров, XVII век.
XVII столетие. У стен Китай-города идет бойкая сусленая и квасная торговля, шумят масляные, сельдяные, медовые и свечные ряды. В самом “Китае” тесно: вплотную друг к другу стоят посольские, мытные и винные дворы, палаты дьяков и бояр, тюрьмы. Здесь же селятся зажиточные купцы, среди которых выделялся богатством ярославский гость Григорий Никитников, поставивший у своего дома в 1634 году церковь.
Никитников занимал после Строгановых второе место в иерархии купеческого мира. По всей России имел он лавки, склады, дворы и церкви, а на солеваренном промысле в его Соликамской вотчине трудилось шестьсот работных людей. При царях Михаиле и Алексее Романовых Григорий Никитников состоял на службе в качестве таможенного главы.
Приходская церковь Троицы в Никитниках (или Грузинской богоматери), построенная ярославским гостем, больше напоминает хоромы, чем культовое здание. Ее красноватые стены членятся пучками белых полуколонок. Весело смотрят “очи“ хоромные” — окна, убранные резными наличниками с высоким очельем. Карнизы украшены поясом сверкающих изразцов. Словно пышный головной убор, вырастают три яруса кокошников “вперебежку”. Все это радостное узорочье увенчано пятью главами на тонких “шейках”. Отсутствие опорных столбов придает храму вид нарядного светского зала, сплошь покрытого живописным ковром...
Полвека назад еще никто не знал, что под слоем ремесленной живописи XIX столетия на стенах и сводах Троицкой церкви скрыты удивительные древние росписи. Научная реставрация живописи началась под руководством сотрудницы Исторического музея Е. С. Овчинниковой незадолго до войны. И лишь недавно эта многолетняя работа была закончена.
Мы не знаем имени зодчего и можем лишь догадываться об именах художников, которыми “совершена и подписана бысть” церковь Троицы. Известно, что здесь работали мастера Оружейной палаты “государев зограф” Симон Ушаков, его друг ярославец Иосиф Владимиров, Яков Казанец, Гаврила Кондратьев. Они написали иконы для шестиярусного иконостаса. По мнению Е. С. Овчинниковой, эти же художники исполнили и роспись самой церкви.
Стенопись Троицы в Никитниках — один из выдающихся памятников монументального искусства Древней Руси.
В ней отразились новые, передовые веяния того времени, пришедшие в противоречие со старыми иконографическими канонами. Впервые художник попытался проникнуть в сложный мир человеческих чувств, показать картины родной природы. В южном приделе, как предполагают, помещен групповой портрет семьи Никитниковых без нимбов, в светских одеждах XVII столетия, а в главном алтаре среди фантастических трав и деревьев изображена русская березка, молодая, хрупкая, стройная. С какой любовью и “превеликим тщанием” писал неведомый нам художник, быть может, первую в церковной живописи березу!
Обычная для живописи XVII века повествовательность характерна и для стенописи церкви Троицы: каждая стена делится на четыре горизонтальных яруса, образуя непрерывные пояса, связанные между собой не только композиционно, но и по смыслу. Перед зрителем словно раскрывается гигантская книга, начало которой находится в левом верхнем углу южной стены. На ней изображен цикл “страстей”, затем рассказ. переносится на западную стену, покрытую изображениями на тему явлений Христа после “воскресения”, притчами из евангелия. Картины северной стены повествуют о “деяниях апостолов”.
Реальная жизнь входит в троицкие росписи так органично, что религиозный сюжет становится подчас не более чем условной схемой, наполненной современным содержанием. Такова композиция третьего яруса западной стены “Брак в Кане Га-лилейской”. За столом, уставленном винами и яствами, жених и невеста пируют в окружении шумных гостей, а слуги едва успевают подносить новые сосуды с вином. Гости похожи на средневековых купцов в нарядных кафтанах и в собольих шапках.
Живописцы церкви Троицы, в Никитниках “...всякия бытия в лицах поставляют и яко живых воображают”, чтобы “выполнить искусным иконописательством ту азбуку искусства, которая заключает в себе члены человеческого тела...”,— как много лет спустя писал Симон Ушаков. .
И кажется невероятным, что в течение нескольких столетий ничего не было известно об этой росписи.
Реставрационные работы близились к концу. Казалось, что будущее уже не сулило никаких открытий. Оставался неисследованным еще один придел Иоанна Богослова под колокольней, где до недавнего времени находилось жилое помещение, стены которого были замазаны темно-зеленой масляной краской. И лишь Е. С. Овчинникова, отдавшая изучению и сохранению этого памятника более тридцати лет, верила, что под ними находится живопись более раннего времени. Она не позволила сколоть обветшавшую штукатурку, под которой вскоре реставраторы действительно открыли живопись XVII столетия.
Ныне посетители музея архитектуры и живописи в бывшей церкви Троицы (Никитников переулок, д. 10), поднявшись по крутой каменной лестнице в придел Иоанна Богослова, среди яркой темперы XVII столетия заметят четыре квадратика зеленой масляной краски. Они сохранены для того, чтобы все знали: под их панцирем были скрыты великие творения прошлого, в которых русские художники выразили чувства и мысли своего народа.
Сергей РАЗГОНОВ.