ножны были  черные,  легкие  и  прочные, из  неведомого  металла,  усыпанные
самоцветами.  То ли  их сберегли чудесные ножны, то  ли  сохранило могильное
заклятье, но ни пятна ржавчины не было на ясных клинках.
-  Впору  малышам  кинжалы, пригодятся  как  мечи, - сказал Том.  -  Не
единожды, пожалуй, нападут  на них в ночи злые слуги Властелина, что таится,
словно  тать, у  Огнистой. Но  отныне  их нельзя  врасплох застать. Хоббит с
арнорским кинжалом - он  что кролик с тайным жалом: нападешь, а он ужалит...
Заречешься нападать!
Он  объяснил хоббитам, что  клинки выкованы  полторы тысячи  лет  назад
оружейниками  княжества Арнор, которое  пало  под натиском с севера:  ратной
силой его бы, может, и не одолеть, но  одолело злое чародейство, ибо колдуны
владели тогда северным Ангмарским краем.
-  Все,  что было, давно забыли, - как бы  про  себя молвил Том. - Лишь
одинокие  странники  в мире, потомки  древних  властителей,  охраняют  покой
беспечных
народов.  Но  странников  этих  совсем  немного.  Мало  осталось
воителей...
Хоббиты  не  очень-то поняли,  о чем он  бормочет, но перед  глазами их
вдруг простерлись  бессчетные  годы,  будто  нескончаемая  долина,  а по ней
бродили  люди, словно  редкие тени, высокие и  угрюмые,  опоясанные длинными
мечами, а последний - с  тусклой звездой во лбу.  Потом видение померкло,  и
глаза  им  залил солнечный свет. Медлить было  незачем.  Быстро увязав мешки
(Мерри, Пин и Сэм  давно уж переоделись в запасное платье), они навьючили их
на пони. Подаренное оружие болталось на  поясе  и путалось в ногах.  "Вот уж
незачем-то,  - думали они.  -  Мало  ли что, конечно, приключится,  но чтобы
драться, да еще мечами?.."
Наконец они  пустились  в  путь. Свели пони с холма,  уселись на них  и
рысцой двинулись по долине. Оглядывались и видели,  как  лучится в солнечном
свете золотая груда  на вершине кургана. Потом свернули  за отрог,  и курган
пропал из виду.
Фродо озирался по сторонам, но никаких каменных зубцов не  было, как не
бывало; и вскоре они выехали  северной ущелиной на пологую равнину. То рядом
с ними, то обгоняя, рысил Хопкин-Бобкин со своим  веселым седоком: толстунок
бежал легче  легкого.  Том  распевал, почти не  умолкая,  но распевал что-то
совсем уж непонятное,  на странном, должно быть  древнем,  языке, в котором,
казалось, только и  есть, что изумленные  и  восхищенные  возгласы  открытия
мира.
Ехать  пришлось куда дольше, чем они  думали.  Если б даже вчера они не
заснули у Камня, то все равно и  к вечеру не добрались  бы  до  цели. Темная
полоса, которая видна была с кургана, оказалась не Трактом, а кустарником по
краю  глубокой  рытвины  -  границы  древнего  королевства,  сказал  Том
и
нахмурился, вспоминая что-то, о чем не захотел рассказывать. По другому краю
рытвины тянулась глухая и высокая каменная стена.
Том  провел их  низом,  заросшей  тропой  сквозь пролом  в стене, и они
рысцой  припустились по широкой  равнине.  Через  час-другой  им открылся  с ... следующая страница 

"НАУКА И ЖИЗНЬ"
главная