через лес, ему  казалось, что  из прибрежных чащоб за ними  наблюдают шпионы
Врага;  ну  а  теперь,  на  открытых просторах,  он  чувствовал  себя совсем
беззащитным.
Андуин  резко свернул к югу.  Берега медленно уплывали назад. Холмы  на
востоке  как  бы приплюснуло: западный берег  превратился в низину, поросшую
пучками жесткой травы. Андуин широко разлился и обмелел. Восточный ветер был
сухим и холодным.
Путники почти не разговаривали друг с другом  -  каждый был  погружен в
собственные  раздумья.  Фродо  вспоминал  цветущий Лориэн,  яркое  солнце  и
прозрачные
ливни,  золотые  леса  и  серебристые  реки.  Леголас  мысленно
перенесся  на  север:  ему представилась  летняя  ночь,  поляны,  затененные
голубыми елями, журчание искрящихся под звездами родников  и  звонкие голоса
лихолесских
эльфов.  Гимли  размышлял,  где  найти  алмаз  -  большой,  но
прозрачный,  словно  капля  росы,  -  чтоб  выдолбить
шкатулку  для
дара
Галадриэли.  Мерри  с Пином  пытались  понять,  какие  заботы  одолевают  их
спутника - Боромир грыз ногти, что-то бормотал, а иногда подгребался к лодке
Арагорна и  очень странно смотрел на Фродо.  Сэм думал,  что путешествие  по
реке,  оказавшееся, к счастью, не слишком  опасным, доконает  его  полнейшим
бездельем.  Скрюченный  и  несчастный, сидел  он в  лодке,  глядя  на  уныло
однообразные берега, - Арагорн даже весел  ему не доверял, когда приходилось
обходить мели.
Заканчивался четвертый день  их плавания; в  воздухе  клубился вечерний
туман: Сэм,  как  обычно, сидел  на носу, устало  сгорбившись, и  поглядывал ... ��������� ��������