истуканы. Мерри и Пин точно по  команде  обернулись  у  поворота  извилистой
дороги. Небо еще  сияло  солнечным  светом,  но  серые  развалины  Изенгарда
сокрыла вечерняя тень. Древня пока было  видно:  он  стоял  одиноко,  словно
древесный ствол, и  хоббитам  припомнилась  их  первая  встреча  на  залитом
солнцем горном уступе близ опушки Фангорна.
Подъехали к столбу  с  Белой  Дланью:  столб  высился  по-прежнему,  но
изваяние было сшиблено с верхушки его и расколото на куски.  Посреди  дороги
валялся длинный мертвенно-белый указующий перст с кроваво-черным ногтем.
- До чего же основательный народ эти онты! - заметил Гэндальф.
Они проехали мимо. Сумерки сгущались.
- Долго ли нам нынче ехать, Гэндальф? - спросил Мерри немного погодя. -
Тебе-то небось все равно,  что  сзади  тебя  болтается  жалкое  охвостье,  а
охвостье еще прежде того устало, ему не терпится отдохнуть.
- А-а, расслышал и даже обиделся! -  сказал  Гэндальф.  -  Скажи  лучше
Саруману спасибо за вежливость! Он на вас крепко глаз положил. Если  угодно,
можешь даже гордиться - сейчас он только про тебя с Пином и думает:  кто  вы
такие, откуда взялись, что вам известно, вас или не вас захватили в  плен  и
как же вы спаслись, когда всех орков перебили,  -  над  такими  вот  мелкими
загадками бьется наш великий мудрец. Так что, любезный друг  Мериадок,  будь
польщен его руганью.
- Благодарствуйте! - сказал Мерри. - Но мне еще более льстит мотаться у
тебя за спиной, хотя бы потому, что я могу повторить свой вопрос:  долго  ли
нам нынче ехать?
- Вот неугомонный хоббит! - расхохотался Гэндальф.  -  К  каждому  магу
надо бы приставить  хоббита-другого,  дабы  они,  маги,  следили  за  своими
словами. Прости, что оставил тебя  без  ответа,  даром  что  и  ответ  проще
простого. Сегодня мы не спеша проедем несколько часов и выберемся из долины.
Завтра поскачем галопом. Мы  хотели  ехать  от  Изенгарда  степным  путем  в
Эдорас, да передумали. К Хельмовой  Крепи  отправили  гонцов,  оповестить  о
завтрашнем прибытии конунга и созвать ополчение: на Дунхерг  пойдем  горными
тропами. Отныне в открытую - ночью или  днем,  все  равно,  -  ведено  будет
ездить по двое, по трое.
- То от тебя слова не допросишься, то получай дюжину, - сказал Мерри. -
Я ведь только и спросил, долго ли до ночлега? Почем мне знать,  что  это  за
Хельмова Крепь и разные Эдорасы? Я, может, чужестранец!
- Так разузнай, коли хочешь что-нибудь понять! А меня больше не тереби,
не мешай мне думать.
- Ладно, ладно, сядем у костра, и я пристану к Бродяжнику, он не  такой
гневливый. Скажи только, чего ради нам таиться, разве мы не выиграли битву?
- Оттого и таиться, что выиграли: победили мы покамест на свою  голову. далее 

"НАУКА И ЖИЗНЬ"
главная