служишь ты своему господину, - спокойно заметил Гэндальф. - Знай же, что  не
одни кознодеи являются в горестный час. Бывает, что рука об  руку  с  худыми
вестями спешит подмога, прежде ненадобная.
- Бывает, - ехидно  согласился  Гнилоуст,  -  но  бывают  еще  и  такие
костоглоды, охочие до чужих бед, стервятники-трупоеды.  Бывала  ли  от  тебя
когда-нибудь подмога, Зловещий Ворон? И с какой подмогой спешил  ты  сейчас?
Прошлый раз ты,  помнится,  сам  явился  за  подмогой.  Конунг  оказал  тебе
милость, дозволил выбрать коня, и, всем на изумленье,  ты  дерзостно  выбрал
Светозара. Государь мой был опечален; но  иным  даже  эта  великая  цена  не
показалась чересчур дорогой, лишь бы ты поскорее убрался восвояси.  И  нынче
ты опять наверняка явился не с подмогой,  а  за  подмогой.  Ты  что,  привел
дружину? Конников, меченосцев, копейщиков? Вот это была бы подмога, надобная
нам теперь. А ты - кого ты  привел?  Троих  грязных  голодранцев,  а  самому
только нищенской сумы недостает!
- Неучтиво стали встречать странников во дворце твоем,  о  Теоден,  сын
Тенгела, - покачал головой Гэндальф. - Разве привратник не поведал тебе имен
моих спутников? Таких почетных гостей в этом чертоге  еще  не  бывало,  и  у
дверей  твоих  они  сложили  оружие,  достойное  величайших  витязей.  Серое
облачение  подарили  им  эльфы  Кветлориэна;  оно  уберегло  их  от
многих
опасностей на трудном пути в твою столицу.
- Так, стало быть, верно  сказал  Эомер,  что  вас  привечала  колдунья
Золотого Леса? - процедил Гнилоуст. - Оно и немудрено: от  века  плетутся  в
Двиморнеде коварные тенета.
Гимли шагнул вперед, но рука Гэндальфа легла ему на плечо, и он замер.
О Двиморнед, Кветлориэн,
Где смертных дней не  властен  тлен!
Укрыт вдали от смертных глаз,
Тот край сияет, как алмаз.
"Галадриэль! Галадриэль!" -
Поет  немолчная  свирель,
И  подпевает  ей вода,
И блещет белая звезда.
Кветлориэн, о Двиморнед,
Прозрачный  мир,  где тлена нет!
Так пропел Гэндальф, и вмиг его облик волшебно  изменился.  Он  сбросил
хламиду, выпрямился, сжимая посох в руке, и произнес сурово и звучно:
- Мудрые не кичатся невежеством, о Грима, сын Галмода. Но  без  остатка
сгнило твое нутро. Замкни же смрадные уста! Я не затем  вышел  из  огненного
горнила смерти, чтоб препираться с презренным холуем! далее 

"НАУКА И ЖИЗНЬ"
главная