обвязался вокруг пояса и схватился за веревку обеими руками.
Сэм отступил назад, уперся ногами в пень и  вытянул  из-за  обрыва  что
есть мочи карабкавшегося по отвесу Фродо; тот повалился в изнеможении.
Раскаты грома отдалились,  но  дождь  хлестал  пуще  прежнего.  Хоббиты
заползли в ущелье и схоронились под каменным навесом,  правда,  не  очень-то
это им помогло. Кругом бурлили и пенились ручьи, вода низвергалась со скалы,
как по водостоку огромной крыши.
- Я бы там или захлебнулся, или меня бы просто смыло, - сказал Фродо. -
Как нам повезло, что ты прихватил веревку!
- Еще больше повезло бы, если бы я, раззява, припомнил о ней раньше,  -
сказал Сэм. - Ведь когда эльфы грузили лодки, они же положили по  три  мотка
веревки в каждую. Очень мне  ихняя  веревка  понравилась,  и  я  один  моток
перепрятал к себе. "Наши, - говорят, - веревки не единожды вам  пригодятся",
вроде это Хэлдар сказал, а может, и другой кто из них. Правильно говорил.
- Жаль, я не захватил еще моток, - сказал Фродо, - но  разве  упомнишь,
такая была  неразбериха,  когда  мы  с  тобой  улизнули.  А  захватил  бы  -
спустились бы сейчас проще простого. Ну-ка, сколько в ней длины?
Сэм сноровисто промерил веревку на расставленных руках.
- Пять, десять, двадцать, примерно так тридцать  локтей,  чуть  больше,
чуть меньше, - сказал он.
- Не может быть! - воскликнул Фродо.
- Ага! Не может? - сказал Сэм. - Дивный народ эти эльфы! С виду-то  она
тонковата, а прочная какая, упругая и мягкая-мягкая. Моток-крохоток, и  весу
в нем нет. Дивный народ, иначе не скажешь!
- Тридцать локтей! - соображал Фродо. - А пожалуй что, и  хватит.  Если
гроза до ночи кончится, я возьму да попробую спуститься.
- Дождь уж почти перестал, - заметил Сэм, - да ведь как бы  в  сумерках
снова не обмишулиться! А вой-то каков был - забыли? У меня он до сих  пор  в
ушах стоит. Ни дать ни взять Черный Всадник - спасибо, они  хоть  летать  не
умеют: а вдруг научились? Давайте лучше отлежимся до свету в этой дыре.
- Самое место здесь отлеживаться, когда из Черной Башни так  и  зыркают
через болота, - сказал Фродо. - Да здесь лишней минуты оставаться нельзя!
С этими словами он встал, снова подобрался  к  обрыву  и  выглянул.  На
востоке прояснилось, по небу ползли последние, обвислые грозовые лохмотья, и
даже над Привражьем, над которым помедлили черные думы  Саурона,  гроза  уже
отбушевала. Она посекла градом и осыпала молниями долину Андуина и  мрачной,
зловещей тенью заволокла Минас-Тирит, сокрыв  вершины  Белых  гор.  Медленно
прокатилась она по  Гондору  к  Ристании  и  омрачила  закат  перед  взорами
конников, мчавшихся равниной на запад. А здесь,  над  пустошью  и  смрадными
болотами, расстелился голубой  полог  вечерних  небес  и  замерцали  бледные далее 

"НАУКА И ЖИЗНЬ"
главная