пламени, захлебнулся в ледяных подземных водах. Забылось многое из того, что
было мне ведомо прежде, и многое ведомо заново - из того, что было забыто. Я
отчетливо вижу дали, а вблизи все как в тумане. Рассказывайте о себе!
- Что ты хочешь узнать?  -  спросил  его  Арагорн.  -  Столько  всякого
приключилось с тех пор, как мы вышли из Мории; это долгая повесть. Скажи нам
сперва про хоббитов - ты нашел их, они целы и невредимы?
- Нет, я их не нашел и не искал, - покачал головой Гэндальф.  -  Долины
Привражья были покрыты мглой, и я не знал, что их  захватили  в  плен,  пока
орел не сказал мне об этом.
- Орел! - воскликнул Леголас. - Я видел орла в дальней выси:  последний
раз над Привражьем, четвертого дня.
- Да, - подтвердил Гэндальф, -  это  был  Гваигир  Ветробой,  тот,  что
вызволил меня из Ортханка. Я послал его в дозор, следить за Великой Рекой  и
разведать новости. Немало, однако, укрылось от его орлиного глаза в лесах  и
лощинах, и то, чего он не увидел, потом разузнал  я  сам.  Хранитель  Кольца
ушел далеко, и подмоги ему не будет ни от меня, ни от вас. Черный  Властелин
едва не отыскал свое орудие всевластья, но этого  не  случилось,  отчасти  и
потому, что я из заоблачных высей противился его непреклонной воле  и  отвел
ее от Кольца: Тень пронеслась мимо. Но я тогда обессилел, совсем обессилел и
долго потом блуждал во мраке забвенья.
- Значит, про Фродо ты все знаешь! - обрадовался Гимли. - Где он, что с
ним?
- Этого я не знаю. Он избег страшной опасности,  но  впереди  его  ждут
другие,  еще  пострашнее.  Он  решился  один-одинешенек  идти  в  Мордор
и
отправился в путь - вот все, что мне известно.
- Не одинешенек, - сказал Леголас. - Похоже, Сэм увязался за ним.
- Вот как! - Гэндальф улыбнулся, и  глаза  его  блеснули.  -  Увязался,
значит? Это для меня новость, впрочем, предвиденная. Хорошо! Хорошо, что это
сбылось! Мне стало легче на сердце. Присядьте и расскажите подробнее о своих
злоключениях.
Друзья уселись у его ног,  и  Арагорн  повел  рассказ.  Гэндальф  долго
слушал молча, прикрыв глаза и положив руки на колени, и вопросов не задавал.
И лишь когда Арагорн поведал о гибели Боромира и  о  скорбном  отплытии  его
праха по Великой Реке, старик вздохнул.
- Ты сказал не все, что знаешь или о чем догадался, друг мой Арагорн, -
мягко  заметил  он.  -  Бедняга  Боромир!  А  я-то  недоумевал,  что  с  ним
приключилось.  Трудное  выпало  испытание  ему,
прирожденному
витязю далее 

"НАУКА И ЖИЗНЬ"
главная