конечно, бездонные, как у Древня, но спокойные, задумчивые, внимательные,  с
зеленым мерцанием.
Подоспели последние; онты обступили  Древня  широким  кругом  и  завели
прелюбопытный и загадочный разговор. Полилась плавная молвь: каждый  вступал
в свой черед, и общий медленный распев притихал  по  одну  сторону  круга  и
гулко гудел по другую. Хотя Пин не различал и не понимал  слов  -  по-онтски
все ж таки разговаривали онты, - однако поначалу ему  очень  понравилось  их
слушать, пока не надоело. Он слушал и слушал (а они все говорили и  пели)  и
наконец начал думать, что онтский  язык  слишком  уж  медленный.  Интересно,
сказали они или  нет  друг  другу  "доброе  утро",  а  коли  Древень  делает
перекличку, то когда они доскажут ему свои имена?
"Хотел бы я знать, как по-онтски да и нет", - подумал он и зевнул.
Древень мгновенно все учуял.
- Кгм, кха-кха, ты вот что, друг  мой  Пин,  -  сказал  он,  и  звучный
хоровод онтов вдруг примолк. - Я и забыл, что вы такие несусветные торопыги.
Но и то правда, скучновато слушать разговор на непонятном  языке.  Подите-ка
погуляйте. Имена ваши на Онтомолвище  названы,  все  вас  разглядели  и  все
согласны, что вы не орки  и  что  нужно  добавить  строку-другую  в  древний
перечень. На этом мы пока что и порешили,  и  очень,  я  вам  скажу,  быстро
порешили, едва ли не чересчур. Вы с Мерри побродите пока по долине, чем  вам
плохо. Пить захотите - там есть на северном склоне,  повыше,  очень  вкусный
источник. А тут еще надо  изрядно  поговорить,  чтобы  устроилось  настоящее
Онтомолвище. Я потом приду вас проведать, тогда расскажу, как у нас чего.
Он  опустил  Пина  и  Мерри  наземь,  а  они, не сговариваясь, оба враз
сообразили
низко
и
благодарственно
поклониться.
Онтов
это  очень
позабавило:  они  о  чем-то  перемолвились,  и зеленые искры замелькали в их
взорах.  Но  вообще-то  им,  видимо,  было уже не до хоббитов. А те побежали
наверх  западной  тропой:  надо  же  поглядеть,  что там, за оградой, с этой
стороны  Тайнодола.  Там  громоздились  лесистые  откосы,  и за высокогорным
ельником  сверкал сахарно-белый пик. Слева, на юге, тоже виднелся лес, лес и
лес,  уходивший  в  серую  расплывчатую даль с бледной прозеленью. "Наверно,
ристанийская равнина", - догадался Мерри.
- А где, интересно, Изенгард? - спросил Пин.
- Знал бы я, куда хоть нас занесло, - отозвался Мерри. - Ну,  если  это далее 

"НАУКА И ЖИЗНЬ"
главная